(Продолжение)

Первые пленники едут домой - Мы можем писать 2

Теперь, после того, как методика возвращения домой выявилась, некоторые пленники делают крайне рискованные выводы. Они занимаются саморазрушением. В неопределенной надежде быть отпущенными раньше, они насыпают каменную соль на хлеб и в кашу, пьют щелочь соли и содействуют таким образом типичной болезни пленных, водяному или голодному отёку. Это начинается с опухания ног. Дальше следует отчаянная торговля: „ Наше терпение заканчивается. Мы хотим возвратиться домой, так и так !".

Я не могу и не хочу присоединяться к этому силовому методу. Мы должны смириться с дурно начатым методом увольнения. Когда избранные поплелись из лагеря (некоторые даже доставлялись к вокзалу на грузовике), исчезала зависть у остающихся. Появились сочувствие и боязливый вопрос: все ли кандидаты на возвращение перенесли в их состоянии долгую поездку по железной дороге? Мы машем вслед им, конечно, в надежде, что в обозримое время также и физически более стабильные пленники, в самом прямом смысле, „ к поезду пойдут ".

Следующее утешение: мы можем писать домой. Кроме того, мы информируемся в последнее время о процессах и основных изменениях в четвертованной Германии несколькими издающимися в Советской оккупационной зоне газетами (прежде всего, "Ежедневным обозрением"). Конечно, тенденциозно окрашенные газеты не могут ответить на наши самые горящие вопросы: Что происходит действительно в стране, какое фактическое настроение, как дела идут у наших семей, если они перенесли войну невредимыми, если они вообще еще живы, они, возможно пострадавшие от бомбежек и исчезнувшие? Но, все-таки, можно составить приблизительную картину послевоенной Германии.

Один раз в месяц каждый пленник получает почтовую открытку, обозначенную Красным крестом и полумесяцем, которую он может послать домой. Члены "антифа-актива" распределяют их с указанием: „ Запрещено, чтобы сообщали о внутрилагерных делах. Также не будет хорошо, если служащие вашими бо-бо станут нагружаться. У них совсем другие заботы". Шипят вокруг: „ Ах, как предупредительно! ". Затем „ русский посланник " продолжает: „Советский комендант лагеря настоятельно рекомендовал нам обращать ваше внимание на то, что каждый пленник должен использовать ежемесячно полученную карточку и сдавать. Тот, кто упускает это - штрафуется, также и те, кто меняет карточки на хлеб, табак или другие вещи.

Вместе с тем шеф лагеря против того, чтобы почтовые открытки только определенным людям за особые рабочие достижения выдавались, или, как наказание, за какую-либо недисциплинированность, удерживались. Он высказал железное правило: каждому пленнику - ежемесячно карточку!". Оба политических активиста ставят маленькую бутылку с лиловыми чернилами на стол, передают ручку (напрокат) и соответствующее количество карточек бригадиру, который распределяет их и является также ответственным за доставку. Конечно, содержание написанного точно проверяется на "правильность".

Моя первая карточка отправляется в июне 1946 со 145 словами латинским шрифтом. Во второй (июль) и третий (август) месяцы стоит по 160 слов.

(Продолжение следует)

Вольфганг Штадлер "Надежда на возвращение"
( Stadler, Wolfgang. Hoffung Heimkehr ) 2000г.
(ISBN: 3-9807514-0-6).
Перевод  Ю.М.Сухарева.