Antifa - пропаганда 2

Часы пения расслабили мне, очевидно, несколько изгибов мозга. В голове блуждает мелодия „Странствие - это желание мельника ". Я беру огрызок карандаша, который смог приобрести как-то за 200 г хлеба, и на коричневом листе бумажного мешка (украденного с асбестовой фабрики) возникает:

Ожидание является долгом пленного, 
Ожиданию учит нас Русский Ожидание.
Это должно быть плохой пленный,
Не настроен на ожидание!
- Кто не ориентируется на ожидание,
Он не вернется домой!

Вечером, когда все сидят на нарах и едят довольно свой хлеб, царит общая тишина. Тут я напеваю строки. Одобрение, возгласы „ добро, отлично, дальше, дальше! ". Я спрашиваю: „ Как дальше? ". Ответ: „ Ну, там нужно прибавить, все же, еще - едут, например, после длительного ожидания домой на родину или как! " Я обдумываю и сообщаю о второй строфе, как о катастрофе:

Хотя в нас тоска горит,
Жесткие годы идут к концу И это ожидание.
Терпение! Это не будет больше долго,
Мы отправляемся в обратный путь,
К концу ожидание-
Можно в путь!

„ Человек, отлично! Ты должен повесить это снаружи, на доску лагеря Из этого мог бы возникнуть настоящий гимн лагеря. Только нужно было бы упомянуть еще об асбесте! "

Да ", возражаю я, „ приблизительно так: Мы охотно жили здесь несколько лет, асбест был Allerbeste (наилучший).

Это очень внятно. - Спокойной ночи! ".

Благоприятная реакция, приятельское хлопанье по плечу следуют в течение следующих дней за спонтанным исполнением. Пленники говорят немного, с минимальными издержками.

Вечером бригадир подходит к нарам, кивает мне: „Вчера я наблюдал лица во время Вашего исполнения песни. Это произвело сильное впечатление. Ты должен был делать это чаще. То есть, что я еще хотел сказать, если ты хочешь ... в моей бригаде место всегда для тебя свободно. Все же, хорошо, если кто-то существует, который может развеселить других немного. Ты будешь делать у нас не самую тяжелую работу. Обдумывай это!". Едва он исчезает, наши люди становятся подвижными и предостерегают меня: „Человек, оставайся только у нас, это был бригадир с Kirpitschni Sawod (кирпичного завода). Завод - это грязная конюшня. Рабочие выглядят как свиньи, когда они приходят вечером в лагерь, и они также не выполняют норму. Там ты попадешь, как в водосточный желоб. " Я возражаю: „Ясно, мы вместе остаемся. Все же, без вас я не мог бы вообще существовать".

Однажды вечером мы готовим наш ночной привал, мой сосед по нарам смотрит со стороны на меня критически и говорит: „ Ну, ты мог бы сходить снова к парикмахеру, имел бы прекрасную шерсть на башке". Это был, наверное, мой не самый хороший день. Отвечаю недовольно-апатично: „ Ах, кто знает, стоит ли это еще вообще". Тут он нападает внезапно на меня, трясет дико и кричит: “Сейчас ты только еще начинаешь. Именно ты, именно ты... " Сначала я не понимаю, что он подразумевает. Затем проясняется мне, что я могу, наверное, дать немного мужества или уверенности другим.

Каждый вечер заключенные лагеря должны присутствовать на Prowerka (проверке). Она является максимально непопулярной; может тянуться несколько часов. Некоторые приятели имеют мнение, что это изощрённое издевательство. Другие утверждают, что русские не могут считать до трёх И то и другое сформулировано преувеличено, так как в подсчёте участвуют старшины бараков и командиры роты, немецкий начальник лагеря также, иногда. Счет присутствующих не является также никакой проблемой, он относительно быстро происходит. Но затем начинаются осложнения: сколько пленников записаны больными, лежат ли в бараке или направлены в лазарет? Разница. Солдаты посылаются туда пересчитывать. Результат также не соответствует. Сколько умерло сегодня? Сколько новых поступило? Сколько переведено в другие лагеря? Сколько находится снаружи в ночной смене? Не просто проводить подсчет 2000 пленников. В конце остается всегда вопрос: может быть, кое кто удрал? Между тем мы стоим, ноги в живот, ругаемся, так как отнимается время от ночного покоя. Некоторым приятелям становится плохо, они падают. Запутанность опять возникает из-за движения в рядах. Счет начинается снова.

Авторский рисунок из книги. Stadler, Wolfgang. Hoffung Heimkehr