Вспоминает П. А. Ширыкалов:

- Было это в ночь на 7 июля 1944 года. Наша танковая бригада подошла к городу Швенченис и подготовилась к бою. Экипажам двух самоходок и одного танка Т-34 дали приказ ворваться в город и закрепиться до прихода наших частей. На всех трех машинах находились автоматчики, человек по десять.

Нас предупредили, что фашист укрепился, и дорога в город хорошо пристреляна. Поэтому механикам-водителям было дано указание держать большую скорость. Мы так и поступили. Но уже за городом подбили Т-34. Остались две машины, из которых первая - наша. Мы продолжали двигаться по дороге, миновали кладбище, и вдруг я почувствовал сильный удар. Оглянулся. Заряжающий Никаноров был прошит снарядом. Карпов лежал на откатнике пушки, а командир Федосеев - навалившись грудью на Карпова. Все были мертвы. Через несколько секунд последовало второе попадание снаряда.

Вторая самоходка шла от нас на некотором расстоянии. Увидев, что нас подбили, танкисты выпустили несколько снарядов в противотанковые пушки врага и, вероятно, уничтожили их. А я выбрался из горящей машины. Спас меня откатчик пушки, мой земляк из поселка Пролетарка Иван Суслов (впоследствии он погиб в бою).

Нужно было спасаться, пока враги не опомнились.

Я выбрал сад слева. Вижу, недалеко большой дом и около него немцы укладывают в повозки вещи. Я отполз от сада в пшеницу. Вдруг сверху на меня наваливается автоматчик. Я его едва не пристрелил. Оказалось, свой. Его звали, по-моему, Виктор Куликов. Вместе решили ждать ночи, а потом пробираться к своим. У него были автомат, два диска к нему и штук 200 патронов, две ручные гранаты, которые он отдал мне... Я же был вооружен пистолетом.

Мы подползли к полотну узкоколейки. Отсюда хорошо просматривалась дорога, по которой отступали фашисты. А нас не было видно: по бокам дороги росли деревья. Однако как раз здесь нам и пришлось целовать землю, так как наши войска произвели залп из "катюши".

Город был освобожден вечером. Как потом выяснилось, наш экипаж, как и экипажи других машин, искали разведчики. Их тревожила наша судьба.

По возвращении в часть я доложил о случившемся командиру части майору Новикову. Все ребята посмертно были награждены за этот бой орденами. Я получил орден Славы III степени.

После легкой контузии в бою за литовский город Павел Ширыкалов подлечился в своей части и затем воевал под Ригой, где его тяжело ранило осколком в живот. Операция в санбате, потом самолетом отправили в полевой госпиталь в Пане-вежис, оттуда эвакуировали в Москву. В Асбест вернулся под Новый 1945 год инвалидом. Работал механиком гаража пятой асбофабрики.

Через 25 лет бывший танкист был приглашен в тот самый город Швенченис, где похоронил своих боевых друзей. Травой и кустарником заросли траншеи, ту могилу у дороги, где стоял подбитый танк, еле-еле отыскали, останки погибших героев тоже нашли. Потом их перенесли в братскую могилу, а фамилии были неизвестны. И лишь летом 1969-го из 55 неизвестных имен погибших три восстановили.

У Ширыкаловых Павла Анастасиевича и Лидии Николаевны два сына. Оба отлично отслужили на действительной. Дед их Валентин Иванович Ком-кин в Отечественную служил в военно-санитарном поезде, был тяжело ранен. Осколки повредили глаз и ключицу. Но многие годы он работал в обществе слепых. Имеет прямое касательство к защите Родины и Лидия Николаевна. В годы войны 13-летней девчонкой пришла она на завод, где изготовляли боеприпасы для фронта.

А. Попова.
Из Альманаха "Память сердец" (Составитель А. Попова) 2000г.